Страница редактора
Владимир Батшев
Глядя на провинциалов
Не пугайтесь названия – оно не определение вашего бывшего или нынешнего места жительства. Сначала цитата из В.В.Набокова. В только что опубликованном эссе Набокова "Определения" (1940) интересно сравнение советской литературы и эмигрантской:
"В течение двадцати последних лет развиваясь за границей, под беспристрастным европейским небом, наша литература шла столбовой дорогой, между тем как лишенная прав вдохновения и печали словесность, представленная в самой России, растила подсолнухи на задворках духа. "Эмигрантская" книга относится к "советской" как явление столичное к явлению провинциальному. Лежачего не бьют, посему грешно критиковать литературу, на фоне которой олеография, бесстыдный исторический лубок, почитается шедевром.
По другим, особым причинам мне неловко распространяться и о столичной нашей словесности. Но вот что можно сказать: чистотой своих замыслов, взыскательностью к себе, аскетической, жилистой силой она, несмотря на немногочисленность первоклассных талантов (впрочем, в какие такие времена бывало их много?), достойна своего прошлого. Бедность быта, трудности тиснения, неотзывчивость читателя, дикое невежество среднеэмигрантской толпы — все это возмещалось невероятной возможностью, никогда еще Россией не испытанной, быть свободным от какой бы то ни было — государственной или общественной — цензуры. Употребляю прошедшее время, ибо двадцатилетний европейский период русской литературы действительно завершился вследствие событий, вторично разбивших нашу жизнь».
Ну, понятно – что касается невежества эмигрантской публики пророчески – оно не изменилось за 75 лет после написания статьи.
А российское невежество лучше, что ли?
О нем и поговорим. Только есть у меня сомнение в термине. Нет, это не невежество, а нечто другое – гнусное и подлое.
Недавно прошла очередная книжная ярмарка во Франкфурте. Об убожестве российского стенда и говорить нечего (читайте статью в этом номере). Но претензии российских участников были поразительны.
В последний день ярмарки хозяин русского книжного магазина «Книжник» пригласил участников стенда выступить у него в магазине, рассказать о литературе.
Гости рассказывали байки о своем «творчестве», но ни один из них не поинтересовался местной литературой – ни немецкой, ни эмигрантской. Даже просто из уважения к пригласившим!
Московская издательница Шубина была удивлена, увидав журнал «Литературный европеец». Дескать, что это за географические новости?
Им и в голову не приходит, что литературная жизнь идет без них, невдомек, что существует другая литература, отличная от российской.
И главное – знать другой литературы они не хотят.
И даже РС не хочет.
Так И.Н.Толстой НИ РАЗУ не дал на РС сообщения ни о наших журналах, ни о нашей деятельности.
Но лично со мной Иван Никитич провел 2 (две) беседы за последние 10 (десять) лет, да еще упомянул наше письмо против войны с Грузией (три года назад) в беседе с Войновичем (заранее зная негативный ответ собеседника – «Я никогда коллективных писем не подписываю», что мягко говоря – неправда, подписывал 40 лет назад Владимир Николаевич коллективные письма протеста, подписывал). Но когда это было!
Кстати, о птичках, то бишь, о В.Н.Войновиче, хорошем писателе.
3 января 2012 выступал он в «Книжнике». Подошел я к нему, напомнил о себе, вспомнил мою персону В.Н., поручкался, перебросились парой фраз о знакомых и дальних приятелях, о прошлом. Хорошо.
Но вот буквально через неделю дает Владимир Николаевич интервью пресловутому Д.Быкову (тому, что в телеэкран не влезет) и на вопрос: есть ли русская литература в Германии? – пожимает плечами, дескать, не видел такой, не знаю.
Так и я могу ответить после посещения (мифического, а не реального, как у В.Н.) России – что не видел я российской литературы, не знаю такой.
Но это я ее не видел.
А РС или ДВ ТОЛЬКО ее и замечают.
Послушайте или почитайте материалы ДВ (Дейче Велле) - буквально холуйское заискивание перед российскими писателями. Перед любыми – главное, чтобы был «оттуда», из Распутинщины.
Да почему перед ними? Вы что, зарплату от них получаете? Или разучились определять, что хорошо написано, а что – дерьмо собачье? Нет, все они понимают, сволочи. (Сволочь – слово литературное, его любил «наше все» Пушкин).
Есть десятки замечательных РУССКИХ - а не российских писателей, живущих на Западе, выбравших жизнь и творчестве в свободных странах (в той же Германии). Но таких видеть не желает г-н Шуман и его присные.
За много лет компьютерного общения с ДВ, я буквально 2-3 раза находил в передачах информацию о них. Я имею в виду русских писателей, живущих в Германии. Но героями культурных программ ДВ, если и появляются, то или графоманы с немецкими корнями, приехавшие из России (типа диск-жокея) или злобного берлинского старика Фадина (с какими корнями – не знаю).
И как же их всех - и РС, и ДВ тянет к одной и той же российской "литературной обойме". Ничем не лучше свободская когорта кельнской.
Ну, нет других писателей земли русской, кроме тех, о ком в России пишут продажные писаки!
Не найти – потому что нет, не назначены, не награждены, не отмечены. И переводить будут ТОЛЬКО их, потому что переводчик хочет жрать икру и пить коньяк за счет российского автора или издательства, и не будет он переводить, коллега, ваше талантливое произведение, потому что очень хочет он задарма ездить в Распутинщину. Помните знаменитый тезис: «Торговать можно и с людоедами»? Так они и переводят с их людоедского новояза на язык родных (осин, кипарисов, секвой и т.п.)
Тридцать лет назад обойма - Марков, Сартаков, Софронов и т.п., а теперь – Улицкая (о которой уже забыли, а ведь поднимали, ох, как поднимали!), Шишкин (который, кстати, живет в Швейцарии), приключенец Акунин, многостаночник Быков, еще 2-3 постоянные фамилии (впишите сами). Хотели и Алексиевич «забрать себе», думали, станет нобелевским лауреатом…. Да не вышло – белорусская писательница, премию ярмарки получила по политическим, а не по литературным мотивам, нобелевскую за подобное нынче не дают, все-таки «Нобель»…
Но не беспокойтесь, они найдут других.
Но не вас, друзья мои.
Не нас, коллеги.
Не печальтесь, это не самое страшное.
И Бог с ними, с провинциалами из провинции под названием Россия.
Будем выше ничтожных российских провинциалов.
Мы не будем давать им советов, как жить, не будем носом тыкать в их собственное дерьмо, сострадать и переживать.
Не будем.
Потому, как сказал Александр Иванович Герцен: «Мы не врачи, мы – боль».